С начала конфликта на Украине российские операторы связи столкнулись с серьезной проблемой поставок оборудования для обновления и строительства новых сетей. Участники рынка ожидали, что проблемы в работе сетей могу возникнуть уже в конце лета. Как операторам удается удерживать ситуацию в норме, возможностях закупок оборудования в Индии и Израиле, а также что мешает запуску в стране нового стандарта связи 5G, “Ъ” рассказал гендиректор «МегаФона» Хачатур Помбухчан.

— Вы год назад пришли в компанию, застали почти самый разгар кризиса, связанного с пандемией, теперь новый кризис. Что было самым сложным в последние четыре месяца?

— Жизнь действительно меняется быстро, на рынок влияют разные факторы, но все, что происходит в политике, экономике — одинаково для всех участников рынка. Рассматривать это как оправдание невозможности что-то сделать для отдельно взятой компании — неправильно. На входе у меня задача была простая: перезапустить культуру и философию компании. Основное, что удалось сделать за это время,— пересобрать команду, пересмотреть стратегию и подход к ее реализации.

У «МегаФона» всегда была уникальная технологическая экспертиза, однако она не всегда находила отражение в продукте для клиентов. Что мы делали с командой последние двенадцать месяцев — искали способы совместить технологические возможности с потребностями клиентов. Мы сфокусировались на телекоммуникационных услугах и отказались от развития части непрофильных активов.

— Другие операторы уже несколько лет позиционируют себя не только как телекоммуникационные компании, но и как провайдеры цифровых сервисов. Что дает фокус на связи?

— Фокус на телеком-услуги позволяет качественно и быстро улучшаться именно в той базовой потребности, которую мы и призваны как оператор удовлетворять. Мы стали де-факто мобильным оператором номер один по основным параметрам.

Сейчас телеком-услуга — это история про покрытие и скорость мобильного интернета. Ни для кого не секрет, что количество голосовых вызовов в сетях снижается, при этом увеличивается количество передаваемых данных, то есть люди могут звонить через мессенджеры, качают информацию, смотрят видео и так далее. Компания Ookla (владеет сервисом Speedtest, который позволяет анализировать скорость интернета и задержку соединения.— “Ъ”) на прошлой неделе опубликовала результаты исследования покрытия мобильных сетей российских операторов и признала «МегаФон» лидером. Также шестой год подряд мы получаем награду за лучшую скорость.

Мы первыми начали внедрять и в прошлом году запустили во всех регионах технологию VoLTE, она обеспечивает более быстрое соединение и высокое качество звука. Мы лидируем по технологии VoWi-Fi, скоро представим ее на федеральном уровне. Это возможность делать звонки из глухих комнат, цокольных этажей, где слабый сигнал мобильной связи, но есть Wi-Fi. Сейчас для нас мобильный оператор номер один — это ключевая концепция, результат, к которому мы смогли перейти, проведя большую работу. Мы эту позицию не отдадим.

Одновременно мы запускаем новую бренд-платформу. В рекламных роликах вместо привычной фразы «"МегаФон" начинается с тебя» будет слоган «"МегаФон" — оператор номер один». Мы будем максимально укреплять положение, удерживать это лидерство и подтверждать улучшениями как в услугах, так и в инфраструктуре и технологических решениях.

— Если говорить о тарифах, они претерпели какие-то изменения за последние месяцы?

— Мы единственный оператор в России, который в тарифные планы смог добавить параметры скорости. Тарифные планы всегда отличались по количеству минут, мегабайтов и СМС. Мы вывели в марте новую тарифную линейку, в которой скорость уже стала неотъемлемым атрибутом. Абоненты могут выбирать, на какой скорости получать услугу передачи данных.

— Как скорость можно гарантировать? В разных регионах разное покрытие.

— Безусловно, это технологически достаточно сложно, но мы построили очень хорошую модель управления трафиком. Понятно, что, если в каком-то месте вообще сигнала нет, о скорости интернета речь не идет. Но там, где есть покрытие — а оно у нас лучшее в стране, что подтверждают исследования,— сервисная модель позволяет разным абонентам давать услугу на разной скорости в зависимости от их потребности. Кто-то предпочитает стримить, кто-то смотреть видео в онлайне в высоком качестве, а кому-то важно просто звонить, получать СМС, и им нет смысла платить за повышенные скорости.

— Почему «МегаФон» решил не раскрывать финансовые показатели? Увидим их по итогам года?

— Дело в том, что сейчас слишком большая волатильность на рынке. Она сильно влияет на те базовые показатели, которые аналитики привыкли видеть в ежеквартальных отчетах. Мы не хотим давать неверные сигналы. После того как ситуация стабилизируется, мы рассмотрим вопрос о том, чтобы снова публиковать показатели.

— В прошлом году «МегаФон» продал свою башенную компанию. Почему было принято это решение?

Вот почему башенные активы всегда капитализировались по мультипликаторам, в два раза превышающим мультипликаторы телекома. Башенные активы в мире оцениваются по мультипликаторам от 10 до 11, а в развитых странах — до 20 раз и более. Создание независимого башенного оператора с показателем количества арендаторов на башню (Tenancy Ratio, TR.— “Ъ”) выше 1,8 выгодно с точки зрения капитализации.

— Как в текущей ситуации, когда операторы, очевидно, притормозили стройки, будет развиваться башенный рынок?

— Он все равно будет развиваться. Пока на 1 июля этого года мы построили больше, чем построили в первом полугодии прошлого года. Да, мы идем чуть ниже наших планов на этот год, но мы строим больше, чем в прошлом году.

— Это по всей стране или в конкретных регионах?

— По всей стране.

— Недавно аналитики замеряли скорости, выяснилось, что в Москве они растут быстрее, чем в регионах. Почему так?

— В Москве просто за последнее время произошло несколько существенных событий, повлиявших на то, что скорости начали подрастать. Кто-то из операторов уже завершил проект по замене оборудования, кто-то находится в финальной стадии обновления инфраструктуры. Понятно, что установка более современного оборудования приводит к росту скорости.

Мы своим уровнем развития сети были довольны, но тоже увеличивали скорость за счет работы с сервисной моделью управления емкостью сети, за счет имеющегося у нас частотного ресурса. Москва — самый крупный рынок в России с самыми высокими требованиями абонентов к качеству услуг, поэтому, конечно, операторы очень много внимания уделяют этому региону, потом смотрят на города-миллионники: Санкт-Петербург, Новосибирск, Волгоград, Краснодар, Ростов, Екатеринбург.

— Как вы решаете ключевой сейчас вопрос с поставками оборудования? У вас были запасы?

— СИТУАЦИЯ РАЗВИВАЛАСЬ ХОТЯ И БЫСТРО, НО НЕ МГНОВЕННО, ПОЭТОМУ УДАЛОСЬ ПОДГОТОВИТЬСЯ, МЫ СОЗДАЛИ ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ЗАПАС ОБОРУДОВАНИЯ.

Потратили эти несколько месяцев в том числе на работу по повышению эффективности оборудования, установленного на сети.

Это позволило оптимизировать характеристики сети, перераспределить нагрузку, в том числе за счет перевода частот, которые использовались для 2G в 4G, что позволило закрыть так называемые белые пятна — места, где наблюдалась недостаточность покрытия. Такие работы, как правило, требуют не больших инвестиций в оборудование, а перенастройки. Основной фокус был на это.

— Как сейчас операторы планируют дальнейшие закупки? Есть ли каналы для получения оборудования?

— Ситуация сложная. Но она небезвыходная. Мы смотрим на индийских, китайских, израильских производителей. Оборудование есть, оно доступно. Да, логистические цепочки стали более сложными, может быть, более дорогими, и контрактование стало более длительным. В нем необходимо учитывать в том числе санкционные риски для обеих сторон, но это не значит, что невозможно строить и развиваться. Такого нет.

— Речь об операционной эффективности и эффективности инвестиций акционеров. Башенная компания — по сути, это конструкции, например столбы или мачты, на которых размещается радиооборудование. Одна из ключевых задач в этом бизнесе сфокусирована на себестоимости возведения и обслуживания таких опорно-мачтовых сооружений. Узкая специализация в этом направлении помогает добиваться большей эффективности.